ТРАМВАЙ-МСТИТЕЛЬ
Возмездие настигло убийцу спустя три десятилетия
Трамваи не ходят по Копенгагену с начала семидесятых годов. Именно тогда городские власти приняли решение снять все трамвайные пути, так как рельсовый транспорт очень шумный, а вибрация неблагоприятно сказывалась на старых домах – ведь некоторым из них уже не одна сотня лет.
Да еще и одно страшное происшествие, которое, наверное, поставило последнюю точку в этом решении. Нынешние молодые горожане уже не помнят, как верой и правдой служили вагоны, которым было уже более полувека, и которые стали традиционной частью городского пейзажа. Теперь их можно увидеть только в музее. Но недавно от жителей одной улицы, а точнее, домов вокруг одного перекрестка, стали поступать необычные жалобы. А точнее, в окрестностях места, где и произошла трагедия, снова по ночам стали отчетливо слышаться характерные звуки едущего трамвая, скрипящего в повороте об рельсы колесами… 
ДВА ТУПИКА
Единственный участок трамвайного пути во всем Копенгагене, кроме музея, остался только на набережной Islands Brigge – в память о столетней истории рельсового транспорта в городе. Рельсы начинаются прямо из брусчатой мостовой, и через сотню метров в ней же исчезают. А с одного конца, прямо между рельс стоит памятник в виде небольшой стеллы. Здесь-то, и обнаружилась страшная находка, которая неожиданно стала продолжением жуткой истории тридцатилетней давности.
Ранним утром двое студентов, совершавших пробежку вдоль набережной, заметили человека, лежащего в неестественной позе лицом вниз, рядом с искореженным велосипедом. Вдоль мемориальных трамвайных путей, от самого памятника, несколько десятков метров тянулись кровавые следы. Утренняя пробежка на этом закончилась – на мобильнике тут же было набрано «112».
Немедленно приехавшая полиция огородила место происшествия, а эксперт, осматривавший его, встал в логический тупик. Обычным ДТП это быть не могло – на тот участок набережной машина физически не может въехать – везде заграждения. Судя по следам на путях и повреждениям на теле, жертву действительно, метров тридцать тащил под собой трамвай, который даже и не думал тормозить. Но как он сюда попал? Единственный оставшийся в Копенгагене десяток трамвайных вагонов разных годов выпуска далеко отсюда, в музее. А рельсовый путь и вовсе недоступен для въезда – он не имеет сообщения даже с железной дорогой, и непригоден для движения – посередине стоит стелла. А это уже два тупика в деле.
Петерсен, старший инспектор криминальной полиции Копенгагена, не знал, что докладывать начальству, чтобы не выглядеть полным идиотом. Происшествие и так, из ряда вон – убийство. И как? Трамваем задавили, которые там уже тридцать лет не ходят! Так что, решил он, в такой совершенно идиотской ситуации никакое решение и никакое дальнейшее процессуальное действие не будет еще более идиотским. Точно ничего не выяснишь, если не будешь ничего делать. Труп с места происшествия специальным транспортом отправили в морг на вскрытие и опознание, а Петерсен отправился… в трамвайный музей.
ОРУДИЕ УБИЙСТВА
Петерсен благодарил судьбу за то, что он работает именно в Дании, где полиции не принято задавать дурацких вопросов относительно ее работы. Он и без того чувствовал себя совершенно по-дурацки, когда обстоятельно выспрашивал у огромной карты у сотрудника музея о том, какие номера маршрутов и по каким улицам ходили, каких моделей, какого года производства, остались ли экземпляры на ходу, имеются ли таковые из них в экспозиции. И, до поры до времени, ни словом не обмолвился о причине столь пристального внимания - происшествии на Islands Brigge. Сами всё узнают из новостей.
Только вот, когда приступили к осмотру подвижного состава, выбор Петерсеном конкретного вагона определенной модели определенного маршрута, почему-то заставил сотрудников музея тут же, переглянувшись, умолкнуть. И отойти в сторонку, чтобы что-то обсудить вполголоса. А криминалисты, между тем, обнаружили на нижнем ограждении перед первой парой колес то, что и ожидалось. Но, чего там не могло быть физически – «следы вещества бурого цвета», предположительно, крови и «фрагменты материи и волокна», предположительно, части одежды. Орудие убийства было налицо. Поскольку изъять такой вещдок, поместив в опечатанный конверт было невозможно – то трамвай просто-напросто огородили полосатой ленточкой с надписью «POLITIE» и выставили полицейскую охрану. А один из сотрудников музея, еще недавно что-то вполголоса обсуждавший в сторонке с коллегами, тем временем поведал Петерсону страшную историю этого экспоната, которую никогда не рассказывали обычным посетителям.
ЗЛОВЕЩИЙ ЭКСПОНАТ
Со слов сотрудника музея, за этим трамваем, на самом деле, числилась одна очень нехорошая история. Точнее, трагедия, произошедшая тридцать с лишним лет назад с его непосредственным участием. Уже тогда, ликвидация трамвайного движения в Копенгагене и демонтаж путей были вопросом, практически решенным. Но это происшествие, получившее тогда широкую огласку в прессе, возможно, стало последней точкой в окончательном решении.
В начале семидесятых, одним темным дождливым сентябрьским вечером, на повороте с Amagerbrogade на Amager Boulvard, именно этот вагон, ведомый старым и опытным вагоновожатым, сбил насмерть, протащив под собой по путям, шестнадцатилетнюю девушку, которая буквально влетела под него вместе с велосипедом. То ли сама поскользнулась на мокрой брусчатке, то ли… Кто его знает, говорят, видели рядом какого-то мужчину – тоже на велосипеде, только он не стал дожидаться полицию – покрутился рядом и уехал потихоньку дворами. А вагоновожатый, когда увидел, что он невольно натворил – так ему тут же плохо стало - слабое сердце уже было у старика, а картина действительно ужасная. Помер еще до приезда медицинской помощи, прямо перед трамваем.
А совсем недавно, жители домов именно около этого перекрестка (где трамвайные пути давно сняты), стали жаловаться на то, что по ночам их беспокоит, непонятно откуда берущийся, но слышимый очень отчетливо звук. Характерный шум трамвая, который проезжает поворот и пронзительно скрипит колесами об рельсы и грохочет на стыках так, что стекла трясутся.
ДВА СОВПАДЕНИЯ
Поскольку дознание по факту этого загадочного убийства давно уже вышло за грани понятий, которые можно объяснить с рациональной точки зрения, Петерсен решил пойти до конца. В архивах полицейского управления были подняты материалы того давнего дела. Действительно, были весомые подозрения, основанные на свидетельских показаниях, что это могло быть преднамеренным убийством. Даже были отработаны все связи пострадавшей и выявлен подозреваемый – некто Андерс К., тогда еще студент, женатый на дочке одного лавочника, у которого в доме и жил. А мотив убийства дало вскрытие трупа пострадавшей – он был прост, как яблоко. 16-летняя девушка была беременна. Правда, привлечь тогда Андерса не удалось – у него было «железное» алиби. В тот самый вечер его, якобы, видели, как он не отлучался из дома, два человека. Как раз, жена и тесть-лавочник. Конечно же, все шито белыми нитками, но законных оснований не доверять показаниям добропорядочных граждан не было. Ведь, другие свидетели Андерса точно не опознали – темно было, и дождь. После окончания следствия Андерс развелся, бросил учебу и уехал за океан – подальше от страшного места. И с тех пор в Данию не возвращался. Вернулся лишь недавно – об этом говорили данные миграционной службы.
Дочитав все это в толстых пыльных папках и в компьютере, Петерсон уже чисто машинально взял трубку давно звонившего телефона. Звонил медицинский эксперт:
- Петерсон, знаешь, кто наш покойник с набережной?
- Да, конечно. Это Андерс К.
- Ты что, стал экстрасенсом? Такие запутанные дела на тебя плохо влияют, ты начинаешь пугать своей проницательностью… Да, действительно, Андерс К., собственной персоной – его «пальчики» у нас в картотеке уже больше тридцати лет!
- Да, и это я уже знаю, спасибо… Так же я теперь совершенно точно знаю то, что музейные трамваи просто так по Копенгагену за велосипедистами не гоняются. И это дело, теперь уже точно не в нашей компетенции…
© Денис Садовский